ИНТЕРЕСНОЕ В ПРЕССЕ. Немая из Портичи

Лермонтов – не просто один из самых одарённых в музыкальном отношении русских поэтов, он был необыкновенно музыкально впечатлителен и имел способность всецело отдаваться музыкальному переживанию.

Вера Ульянова из музея-заповедника «Тарханы» рассказывает читателям журнала «Мир музея» о Лермонтове, об опере «Немая из Портичи» («Фенелла»), о нотах клавиры, поступивших в фонды музея.

В 1830 году Лермонтов написал: «Когда я был трёх лет, то была песня, от которой я плакал: её не могу теперь вспомнить, но уверен, что если б услыхал её, она бы произвела прежнее действие. Её певала мне покойная мать». На самом деле в то время ему было не три, а меньше двух с половиной лет. В таком раннем возрасте у него была сила впечатления от мелодии и удивительная музыкальная память.

В течение всей жизни у поэта сохранилось трепетное отношение к музыке. Своё душевное состояние 16 летний подросток описал так: «Музыка моего сердца была совсем расстроена нынче. Ни одного звука не мог я извлечь из скрипки, из фортепьяно, чтоб они не возмутили моего слуха».

Лермонтов любил музыку и умел её слушать. Эмилия Верзилина (Клингенберг), его пятигорская знакомая, вспоминала: «Бывало сестра заиграет на пианино, а он подсядет к ней, опустит голову и неподвижно сидит».

Лермонтов, по свидетельству современников, «был хорошим музыкантом», играл на флейте и фортепьяно, сам сочинял музыку, «очень хорошо пел романсы, то есть не пел, а говорил их почти речитативом», и «презабавные русские и французские куплеты».

В 1827 году, приехав в Москву, мальчик посетил театр. В письме Марии Акимовне Шан-Гирей 13-летний Лермонтов сообщает: «Я ещё ни в каких садах не был, но я был в театре, где я видел оперу «Невидимку», ту самую, что я видел в Москве восемь лет назад». В 13 лет впечатлительный мальчик помнил оперу, услышанную им в пять лет. Сашенька Верещагина спрашивает М. Ю. Лермонтова: «А ваша музыка? По-прежнему ли вы играете увертюру к «Немой из Портичи», поёте ли… дуэт из «Семирамиды», поёте ли вы его как раньше, во всё горло и до потери дыхания?».

Николай I разрешил постановку известной оперы только со второго ходатайства, с повелением озаглавить её по имени главной героини – «Фенелла». Премьера «Фенеллы» произвела невиданный успех.

М. Ю. Лермонтов в деталях воспроизводит обстановку всеобщей возбуждённости и шумихи вокруг оперы, зафиксированную многими современниками. Публика не только ломилась к кассам в часы продажи билетов, возник спрос и на услуги барышников, так как только с их помощью можно было попасть на спектакль. Лермонтовский герой «Печорин, который не имел ещё билета и был нетерпелив, адресовался к одному театральному служителю… За 15 рублей достал он кресло во втором ряду с левой стороны – и с краю».

Музыка Обера звучала повсеместно: отрывки из «Фенеллы», арии и хоры исполнялись в домашних салонах и на литературно-музыкальных вечерах; фрагменты оперы и, прежде всего, увертюра записывались даже на валики шарманок. Опера пользовалась таким успехом, что даже было издано её переложение на фортепиано – полный клавир оперы.

Сотрудникам музея давно хотелось иметь в фондах ноты первой половины XIX века тех музыкальных произведений, которые слышал М. Ю. Лермонтов. Наконец посчастливилось найти в Германии целых шесть альбомов таких нот, в том числе клавир оперы Даниэля Франсуа Эспри Обера «Немая из Портичи». Альбом издан в Германии в начале 1830-х годов.

Ноты клавира «Немой из Портичи», поступившие в фонды музея, напечатаны в технике офорта. Опера имела необыкновенную популярность в разных странах, поэтому переиздавалась многократно.

Скорее всего, у Лермонтова было именно такое издание, где ноты оформлены в виде книги. Каждый лист альбома представляет собой двухстороннюю гравюру, выполненную в технике офорта на очень высоком качественном уровне. Альбом сохранился практически полностью. Однако состояние его было весьма тяжёлым. В результате реставрации восстановлена целостность нотного альбома, возможность его экспонирования без угрозы разрушения.