Фёдор Петрович Толстой (1783 - 1873) – один из замечательных мастеров «золотого века» русского искусства первой трети XIX века. Он реализовал себя во многих направлениях: был скульптором, медальером, рисовал иллюстрации и декорации к балетам, создавал эскизы костюмов и проекты домов. А ещё был автором множества замечательных картин, в том числе и с изображением растений, птичек, бабочек и пр.

В начале XIX века рисунок перестал восприниматься лишь как подготовительная стадия работы. Он стал самостоятельной областью искусства.  Ф. Толстой был одним из первых мастеров своего времени, который увлёкся этой камерной формой, создав тысячи рисунков, хранящихся в настоящее время в музеях и частных коллекциях. Он любил писать натюрморты на цветной бумаге красками, которые приготовлял сам. Движения его кисти часто не различимы, художник умело писал сплавленными мазками, создавая гладкую поверхность. Слава тонкого изящного рисовальщика сопровождала Ф. Толстого в течение всей его долгой жизни.

Фёдор Петрович находил самый совершенный экземпляр цветка, ягоды, веточки, жучка и воссоздавал их красоту на листе бумаги как, например, в самом известном его натюрморте «Букет цветов, бабочка и птичка» (1820).

Натюрморты с цветами и ягодами, которые в начале XIX века были в большой моде, называли «обманками», «Обманка» предполагает такое создание сходства, чтобы зритель принял изображение за реальный предмет. Художник как бы вступал в игру со зрителем, иллюзорно, как живую, изображая сидящую муху, которую хочется согнать, или капельки росы на листике, которые хочется смахнуть. Для автора в конкретной точности изображения заключено особое чувство  выразительности и артистизма.

Но разве можно назвать «обманкой» рисунок «Ягоды красной и белой смородины» (1818, Государственная Третьяковская галерея), который одинаково очаровывает и неискушённого зрителя, и специалиста.

Две веточки смородины лежат на несуществующей поверхности. Ягоды, как драгоценные камушки, круглые, с плотной гладкой кожицей, блестящие, просвечивающие, с нежной мякотью, с крохотными чёрными «хвостиками», такие весомые рядом с гибкими веточками, естественно раскинувшимися около средней жёсткой ветки. Вокруг веточек смородины Толстой оставляет лист бумаги чистым, заключая плоскость листа в изящную рамочку. Карандашные линии рамки ровные, тонкие, чёткие, и вдруг зритель видит капли росы, выпуклые, прозрачные, в одной из которых, как сквозь увеличительное стекло, видна расплывающаяся и увеличивающаяся буква «О».

Веточки белой и красной смородины очень понравились императрице Елизавете Алексеевне, и она, выразив восхищение, подарила Толстому бриллиантовый перстень. А впоследствии всякий раз, когда хотела одарить чем-то особо изящным своих высочайших родственников, императрица просила художника нарисовать ей точно такую же смородину. Фёдору Петровичу и самому рисунок с веточками этой ягоды очень нравился, и он с удовольствием повторял его много раз.

Подписывая натюрморты, Толстой всякий раз указывал, что рисовал с натуры. Каждый его предмет – это идеальный представитель своего рода предметов, взятый в лучшую минуту, освобождённый от всего ненужного, случайного. Он создавал большие, нарядные натюрморты, объединяя цветы, фрукты, птичек, бабочек – всё, что так красиво и так радует глаз, и на отдельных листах, и в альбомах. А. С. Пушкин в своём романе в стихах «Евгений Онегин» упоминает эти альбомы:

                                       … Великолепные альбомы,

                                            Мученье модных рифмачей

                                            Вы, украшенные проворно

                                            Толстого кистью чудотворной.

                                            Иль Баратынского пером…

Информация подготовлена И. Н. Овчинниковой, сотрудником отдела литературы по искусству.