АФАНАСИЙ АФАНАСЬЕВИЧ ФЕТ (1820 – 1892).

«Романсы на стихи Фета распевает чуть ли не вся Россия», - писал в 60-е годы М. Салтыков-Щедрин.

Л.Толстой в одном из писем вопрошает: «И откуда у этого добродушного толстого офицера берется такая непонятная лирическая дерзость, свойство великих поэтов?..»

Для людей «серебряного века» Фет был литературным метром и считался  изысканным поэтом для истинных ценителей.

А представляете: сложись его судьба иначе, он мог бы и не стать РУССКИМ поэтом. В лучшем случае, он был бы немецким поэтом. В худшем – не стал бы поэтом вообще…

Факты таковы: в 1820 году в Германии проходил лечение отставной гвардеец, орловский помещик Афанасий Шеншин. Там он познакомился с 22-летней красавицей Шарлоттой Фёт (Foeth), бывшей замужем за мелким немецким чиновником. Молодая женщина уже имела в браке дочь, а во время знакомства с Шеншиным была беременна вторым ребенком. Шарлотта, бросив семью, бежала с Шеншиным в Россию. Через два месяца у нее родился сын, названный Афанасием. Еще через два года Шарлотта обвенчалась с Афанасием Шеншиным по православному обряду под именем Елизаветы Петровны.

До 14 лет мальчик воспитывался в семье богатого и просвещенного орловского помещика, считался его старшим сыном и носил фамилию Шеншин.

И вдруг разразился жуткий скандал. Орловскому губернатору поступил донос от сердобольных соседей, что сын помещика Шеншина рожден вне брака.  Власти стали наводить справки об обстоятельствах рождения  ребенка. Мальчика вполне могли отобрать и отдать в приют, как незаконно усыновленного иностранца. Шеншин поторопился увезти Афанасия подальше от скандала. Он поместил его в прибалтийский немецкий пансионат, считавшийся образцовым воспитательным учреждением.

Крещение Афанасия сыном Шеншина было объявлено незаконным.  С большим трудом родителям удалось избавить мальчика от клейма незаконнорожденного, добившись для него фамилии его немецких родственников. Сделать это было, действительно, трудно, так как те категорически отказывались  признавать ребенка сыном умершего уже к тому времени асессора Фёта.

На подростка с еще не сформировавшейся психикой этот скандал оказал мощное негативное воздействие. Сначала последовали жестокие издевки со стороны его соучеников. А вскоре будущий поэт ощутил и все прочие последствия, связанные с новой фамилией. Он лишался дворянского звания, положения в обществе, дворянских привилегий, прав наследования, даже национальности и русского гражданства… Старинный потомственный дворянин, богатый наследник в одночасье превратился в «человека без имени», немца-разночинца, чье происхождение весьма сомнительно и скандально.

С трудом добытая родителями для Афанасия «честная фамилия Фёт» стала для него величайшей катастрофой, изуродовавшей всю жизнь поэта.

Юный Фёт воспринял все это так мучительно еще и потому, что скандал, по понятиям того времени, бросал мрачную тень не только на него самого, но и на горячо любимую мать.

Позже он писал жене: «Ты представить себе не можешь, до какой степени мне ненавистно имя Фёт. Если спросить меня, как называются все мои страдания, все горести моей жизни, то я отвечу тогда: имя им Фёт».   

А теперь о том, как ФЁТ превратился в ФЕТА.

Дело было так: впервые стихи молодого поэта были опубликованы в 1842-м году в журнале «Отечественные записки». При этом наборщик по ошибке вместо буквы «ё» набрал букву «е». Поэт принял эту невольную «поправку», и  отныне слегка измененная фамилия немецкого мещанина превратилась в псевдоним великого русского поэта.

Афанасий Фет жизнь прожил долгую, но, к сожалению, одна навязчивая идея, одна роковая страсть определили, в сущности, и его характер, и его  литературную судьбу. И это мысль о том, чтобы вернуть все, что было так  внезапно и непоправимо утрачено. Вернуть всеми средствами, не останавливаясь ни перед чем, если нужно – всё принося в жертву…

И вот Фет, окончивший Московский университет, получивший «путевку в большую литературу» из рук самого Белинского, печатающийся в «Отечественных записках» и других известных журналах, уже издавший свой первый сборник стихов, вдруг круто ломает свой жизненный путь.

Он покидает Москву, покидает живительную, высокоинтеллектуальную атмосферу литературного кружка Аполлона Григорьева и поступает нижним чином в провинциальный кирасирский полк на далекой южной окраине страны. Сделано это было потому, что на военной службе он мог скорее  добиться своей заветной цели – дослужиться до потомственного дворянства. По тогдашним правилам такое право получал человек, дослужившийся до первого офицерского чина – корнета.

Спустя полтора года нелегкой военной службы Фет получает это долгожданное звание…  Но: накануне выходит царский указ, по которому потомственное дворянство дает отныне только чин майора.

Фет во имя поставленной цели продолжает еще целых 8 лет настойчиво и ревностно нести военную службу. Он изредка пишет стихи, но в  военно-походных условиях его литературная деятельность все более и более слабеет. И вот долгожданное счастье – чин майора – уже близко...

И тут судьба наносит очередной удар. Выходит новый царский указ: отныне звание потомственного дворянина дает лишь чин полковника…

Цель отодвинулась на столь неопределенный срок, что продолжение военной службы стало совершенно бессмысленным.

Осознавая себя Сизифом, чей камень вновь и вновь скатывается вниз, Фет снова круто ломает свой жизненный путь. Он решает достичь своей цели другим путем: выходит в отставку, женится, причем – по расчету. На средства жены покупает большое имение Степановка и становится отличным хозяином-помещиком. «Он отпустил бороду до чресл, - пишет в письме Полонскому Тургенев,- о литературе и слышать не хочет…».

Запущенный хутор стараниями Фета превратился в цветущий райский уголок. Он приобрел мельницу, конный завод, разбил в поместье великолепный сад и парк, прикупил второе имение, а затем и третье. Деньги текли к нему рекой…  Среди соседей-помещиков Фет стал уважаемым лицом. Его избирали мировым судьей на протяжении 11 лет. 

И вот теперь-то, благодаря своему новому общественному положению, Фет получил-таки возможность осуществить главную цель своей жизни: вернуть утраченную стародворянскую фамилию, национальность и наследственные права.

Ну, что тут скажешь… Сорок лет жизни потрачено на осуществление этой навязчивой идеи… Сорок лет непрестанных помыслов, настойчивых трудов и усилий брошено на этот алтарь…

Кстати, достигнув своей жизненной цели, Фет словно освободился, «пробудился от долголетнего сна» и начал писать стихи в таком количестве, в каком не писал и в молодые годы. И эти стихи были «свежи, благоуханны, по-юношески упруги»…

Ситуация, поистине, уникальная. Расцвет творчества  Фета приходится не на молодые годы, а на весьма преклонные. Как он развернулся на своем седьмом десятке! Сборники его лирики выходили один за другим (1883, 1885, 1888, 1891гг). Был готов уже и пятый сборник, но его не успели издать при жизни поэта.

Вот так сложилась судьба одного из самых тонких, самых лиричных, самых изысканных поэтов России. И, слава богу, что «Шепот, робкое дыханье…», «На заре ты ее не буди…», «Я пришел к тебе с приветом…», «Сияла ночь.  Луной был полон сад…» и многие другие прекрасные стихи НАПИСАНЫ, и написаны ПО-РУССКИ!!!

Нагибнева И.Н., главный библиотекарь Центра чтения (по материалам из фондов Национальной библиотеки).