НОВОСТНАЯ ПЯТНИЦА. Наш современник Пётр Великий

В этом году – 350 лет со дня рождения Петра Первого. Что мы знаем о нём как о человеке и императоре, какой он был? Почему так злободневны уроки первого российского императора? Ответить на эти вопросы поможет пятый номер исторического научно-популярного журнала «Родина» за 2022 год.

Вы прочтёте 133 страницы интереснейшей информации о Петре Первом. В журнале большое количество интересных фактов, малоизвестных архивных документов, высказываний, мнений и событий прошлого и настоящего.

В рубрике «Открытый урок» даётся слово лучшим российским педагогам и мыслителям прошлого и настоящего. В этот раз вести урок предоставляется юбиляру Петру Алексеевичу. Статья «Пётр I: младой отрок должен быть бодр, трудолюбив и беспокоен, подобно как в часах маятник» расскажет вам о том, что у Петра Первого были царские требования к подрастающему поколению, которые не утратили актуальности в современной школе.

Пётр Первый совершил грандиозный прорыв в области воспитания и образования. Энергичными действиями монарха Московское государство трансформировалось в Российскую империю, и подданным нужно было буквально догонять время. По велению царя были введены гражданский шрифт и арабские цифры, открыты светские школы для всех городских сословий; заработали типографии, напечатавшие только при жизни Петра Алексеевича больше 600 наименований изданий. Среди них – первая русская газета «Ведомости» и первый свод правил поведения в новом, кардинально изменившемся мире – «Юности честное зерцало, или Показание к житейскому обхождению, собранное от разных авторов».

В настоящее время не выявлены все источники, лежавшие в основе первого в России «учебника» этикета. Не вызывает сомнений, что указания юношеству были собраны из разных переводных западно-европейских книг, в числе которых были труды крупнейшего учёного-гуманиста Северного Возрождения Эразма Ноттердамского. Авторство приписывают то главному проповеднику петровских реформ епископу Гавриилу (Бужинскому), то царскому любимцу генерал-фельдмаршалу Я. В. Брюсу, то учителю царевича Алексея И. В. Паусу, то самому императору. Не исключено, что над «Зерцалом» по приказу монарха работали несколько авторов и редакторов. Несомненно только, что сам Пётр Первый приложил руку к пособию, «воспитывающему» молодых дворян в духе перемен. Царь просматривал и редактировал практически каждую книгу, напечатанную гражданским шрифтом. Где бы ни находился правитель – даже на поле брани – он требовал, чтобы ему присылали оттиски и «сигнальные экземпляры» новых изданий.

«Зерцало» по своей сути представляло собой первый светский букварь. В начале пособия помещалась новая гражданская азбука и слоги, арабские цифры и краткие нравоучения из св. Писания, а во второй части – новый этикет для юношей и девушек. Вместе с грамотой дети постигали правила поведения в семье, на улице, в церкви, на светских приёмах. «Зерцало» стало одним из самых успешных произведений того времени и настоящим бестселлером: только при жизни Петра Первого его переиздавали трижды, и вплоть до революции интерес к нему не ослабевал.

Как первый император воспитывал новое поколение знатных россиян? Вот некоторые правила:

Всегда время прибавляй в делах благочестных, а празден и без дела отнюдь не бывай, ибо от того случается, что некоторые живут лениво, не бодро, а разум их затмится и иступится, потом из того добра никакого ожидать можно, кроме дряхлого тела и червоточины, которое с лености тучно бывает.

Всякой гнев, ярость, вражда, ссоры и злоба да отдалится от тебя. И не желай, не приуготовляй никаких ссор: всё, что делаешь, делай с прилежанием и рассуждением, то и похвален будешь.

Не смотри на других людей, что они делают или как живут, ежели за кем какой порок усмотришь, берегись сам того. А буде что у кого доброе усмотришь, то не постыдись сам тому следовать.

Вам будет интересна и другая статья о Петре Первом: «Может быть, первый в России он познал тайну и силу личной любви…», которая расскажет, каким Пётр предстал в дневниках потомков (1787-1983). Стилистика и орфография авторов сохранены.

1812 год

Василий Вяземский, генерал-майор, участник войны 1812 года. 22 июня / 4 июля. Деревня Забороль и деревня Омельянин, в обеих до 80-ти дворов, лежат на версту в сторону от большой дороге из Луцка во Владимер в 4-х верстах от Луцка, обе деревни лежат на косогорах. В Омельянине стоит ещё и зеленеет липа, на коей Пётр Великий вырезал своё имя и Екатерина, супруга его, тоже: липа зеленеет, а те, кто под нею были, уже не существуют. Пётр в сей деревне ползовался свежим воздухом и опочил.

1920 год

Никита Окунев, служащий пароходства. 31 декабря 1920 / 13 января 1921. Поверим и некоему Игорю Ивневу, читающему лекцию на тему «Пётр Первый и Ленин. Историческая параллель». Поверим ему, что Пётр был только «Первым», а великим-то у нас – Ленин.

1941 год

Пётр Капица, писатель. 24 сентября 1941 года. Два шальных снаряда угодили в гранитную стену главного здания Кроншлота. Стена оказалась такой прочной, что увесистые снаряды, словно мячики, отскочили в сторону и разорвались в камнях на отмели.

Молодец Пётр Первый, построил домину так, что мы благодарим его через двести с лишним лет!

Как был воздвигнут Кронщлот, я узнал только вчера. Оказывается, Пётр Первый строил его поспешно и тайно, чтобы надёжно оградить будущую столицу от набегов вражеских кораблей. Он сам промеривал лотом глубины в заливе и нашёл подходящую отмель в версте от южной оконечности Котлина. Фарватер как раз проходил между нею и островом.

Статья «Святой, антихрист, самозванец…» раскрывает, кем он был, великий государь, что внёс и что построил, и лучше знать правду без прикрас и без преуменьшений, только правду, как она есть. Он – выше 2 метров, «цвет лица красноватый и смуглый; прекрасные чёрные глаза, большие, живые, проницательные и хорошо очерчённые» (О пребывании Петра Великого в Париже в 1717 году. Из записок герцога де Сен Симона), быстр, энергичен. И ещё – конфликтен. «Страшные движения и жесты царя доктора зовут конвульсиями. Они случаются с ним часто, преимущественно, когда он сердит, когда получил дурные вести… когда чем-нибудь недоволен или погружён в глубокую задумчивость» (Записки Юста Юля, датского посланника при Петре Великом). «Блуждающий и страшный взгляд царя продолжался лишь одно мгновение: он тотчас оправлялся. Вся его наружность обличала в нём ум, глубокомыслие, величие и не лишена была грации… Сколько он ел и пил за обедом и ужином, было непостижимо» (О пребывании Петра Великого в Париже).

Гнул на спор монеты. Любил до всего дотронуться физически, всё делать сам, властвуя над мёртвой материей. «Я… застал царя дома – в кожаном, как у ремесленника, фартуке, сидящим за токарным станком. Царь часто развлекается точением и, путешествуя, возит станок за собой… Он не уступит искуснейшему токарю» (Записки Юста Юля).

Считал себя хирургом. Из г-жи Борстен, «одержимой водяной болезнью», выпустил более 20-ти фунтов воды, чем гордился (Дневник камер-юнкера Берхгольца, ведённый им в России в царствование Петра Великого с 1721 по 1725 год). Она потом скончалась. «Собственными инструментами выдернул зуб… долговязой голландской девке… считает себя хорошим зубным врачом и всегда охотно берётся вырвать кому-нибудь зуб» (Дневник камер-юнкера Берхгольца, ведённый им в России в царствование Петра Великого с 1721 по 1725 год).

«Добрый по природе как человек, Пётр был груб как царь, не привыкший уважать человека ни в себе, ни в других» (Ключевский). «Радея о народе, он до крайности напрягал его труд, тратил людские средства и жизни безрасчётно, без всякой бережливости... Он больше привык обращаться с вещами, с рабочими орудиями, чем с людьми, а потому и с людьми обращался как с рабочими орудиями» (Ключевский).