«Разгадка славы Плевако проста – он был обыкновенный гений.
Гений судебного красноречия, гений судебной защиты.
Гениальность всегда несёт в себе загадку,
до конца проверить алгеброй её гармонию нельзя».

Генри Резник

За всю историю отечественной адвокатуры не было в ней человека более популярного, чем Ф. Н. Плевако. И правоведы, и обыватели ценили его выше всех адвокатов как «великого оратора», «гения слова», «старшого богатыря» и даже «митрополита адвокатуры». Сама фамилия его стала нарицательной и обозначала адвоката экстра-класса: «Найду другого «Плеваку», – говорили и писали без всякой иронии». Письма же к нему адресовали так: «Москва. Новинский бульвар, собственный дом. Главному защитнику Плеваке».

Фёдор Плевако, благодаря своему острому уму и красноречию, выиграл больше 200 дел. Сегодня его именем называют людей, отличающихся красноречием, а медаль имени Плевако вручают выдающимся деятелям адвокатуры.

Фёдор Плевако был прекрасным оратором. Дело не только в правильности его речи, но и в построении высказываний, организации текста, композиции и эмоциональной окраске. Не зря в журнале «Право» за 1908 год его сравнивали с Пушкиным: «Как после Пушкина стало трудно быть русским поэтом, так после Плевако стало трудно быть русским оратором».

Фёдор Плевако родился 25 апреля 1842 года в городе Троицке Оренбургской губернии. В семье было пятеро детей, но брак родители по неизвестным причинам так и не оформили. Поэтому все дети считались незаконнорождёнными, сам Фёдор много лет носил фамилию Николаев в честь своего крёстного, беглого крепостного Николая. Мальчик очень любил его и переживал, когда беглеца нашёл и силой увёз к себе хозяин-помещик. Возможно, поэтому годы спустя адвокат Плевако с таким рвением защищал крестьян.

Отец очень заботился об образовании детей – вместе с братом Дормидонтом Фёдор учился грамматике, риторике, географии, истории и немецкому языку. Летом 1851 года семья переехала в Москву, и отец определил сыновей в коммерческое училище. Фёдор и Дормидонт были успешны в учёбе, их отметил посетивший школу принц Ольденбургский, а имена мальчиков попали на Доску почёта. Но всего полтора года спустя обоих отчислили как незаконнорождённых. Отец с большим трудом смог пристроить сыновей в третий класс 1-й московской гимназии. В 1854 году отец скончался, а три года спустя Фёдор потерял ещё и брата. Несмотря на потерю близких, Фёдор окончил гимназию с отличием и поступил на юрфак Императорского Московского университета. Перед этим он взял фамилию отца, прибавив к ней для благозвучия букву «о» – Плевако. В 1864 году молодой юрист уехал в Германию, где прослушал курс лекций в Гейдельбергском университете.

В том же году в России была проведена судебная реформа: процессы стали гласными и состязательными – адвокат и прокурор получили равные права в предоставлении и опровержении доказательств. При этом судьбу обвиняемых в тяжких уголовных преступлениях стали решать присяжные.

«Даю себе слово брать уголовные дела, где есть психологический интерес или общественные тенденции, или где есть сильные данные, что гроза собралась над честным человеком, оговорённым его врагами», – писал Фёдор Плевако.

Однако судебный процесс, где Плевако в первый раз выступал в качестве защитника, закончился для него провалом. Он допустил грубую процессуальную ошибку, и его клиента отправили в ссылку. Но уже следующий процесс Плевако выиграл, получил 200 рублей и купил себе на эти деньги шикарный фрак.

По расхожему мнению, Плевако не готовил свои финальные речи, а постоянно импровизировал. Однако к выступлениям он всё же готовился заранее и обязательно делал пометки на документах, которые называл «оазисами».

Хотя он был начитан и отличался исключительной памятью, адвокат уступал другим корифеям в глубине анализа, логике и последовательности. Но превосходил их всех в искренности, эмоциональной мощи, ораторской изобретательности, умел убедить и растрогать, был мастером красивых сравнений, громких фраз и неожиданных остроумных выходок, которые нередко становились единственным спасением для его клиентов. Это видно из его выступлений, о которых и поныне ходят легенды. 

В окружном суде столицы состоялся громкий судебный процесс, на котором Фёдор Никифорович защищал девушку, прибывшую в Москву и поселившуюся в гостинице. Ночью в номер к несчастной ворвалась толпа выпивших мужчин. Спасаясь от них, она выпрыгнула из окна третьего этажа. К счастью, подзащитная Плевако только сломала руку, упав в сугроб. Защитники преступной компании настаивали на невиновности подопечных, утверждая, что мужчины не причинили вреда девушке, а из окна та выпрыгнула сама. Тогда Фёдор Плевако прибегнул к поучительной аналогии, рассказав о поведении горностая, спасающегося от погони. «Если на пути к спасению случалась грязная лужа, зверёк предпочитал погибнуть, но не испачкать белоснежный мех». Судьи наказали мужчин, вынеся им обвинительный вердикт.

В суде над старушкой Антониной Панкратьевой, которая украла у купца с прилавка жестяной чайник стоимостью 30 копеек (на самом деле 300 рублей), прокурор, желая заранее обезоружить Плевако, сам высказал все возможные доводы в пользу обвиняемой: и сама она бедная, и кража пустяковая, и жалко старушку… «Но собственность священна, – грозно продолжил он, – ею держится всё благоустройство страны, и если позволить людям не считаться с этим, Россия погибнет».

Поднялся Плевако и сказал: «Россия за тысячу лет перенесла много бед и трагедий. Шёл на неё Мамай, терзали её печенеги, и татары, и половцы. Шёл на неё Наполеон, взяли Москву. Всё вытерпела, всё преодолела Россия, только крепла и росла от испытаний. Но теперь… Старушка украла чайник ценой в 30 копеек, и мне поневоле делается жутко. Такого испытания не выдержит Святая Русь, обязательно погибнет». Панкратьеву оправдали.

Как-то раз Плевако довелось защищать мужика, которого проститутка обвинила в изнасиловании, чтобы взыскать с него солидную сумму. Его уже готовы были засудить, когда адвокат взял слово: «Господа присяжные, если вы присудите моего подзащитного к штрафу, то прошу из этой суммы вычесть стоимость стирки простынь, которые истица запачкала своими туфлями». Возмущённая девица вскочила: «Врёт он! Нешто я свинья постели пачкать? Туфли я сняла!» В зале поднялся хохот. Естественно, мужика оправдали.

Профессия Фёдора Плевако принесла ему не только славу и деньги, но и помогла создать семью. Его спутницей жизни на протяжении 30 лет была Мария Орехова, бывшая клиентка Фёдора Никифоровича. После 11 лет брака она решила развестись с мужем-тираном Василием Демидовым, отцом её пятерых детей. Несмотря на то, что Демидов категорически не хотел давать жене развод, Мария уехала от него к адвокату, отказавшись от 2,5 миллиона рублей, которые ей завещал отец супруга.

Впрочем, денег у Ореховой и Плевако хватало и так, причём сам Фёдор любил затратные красивые жесты. К примеру, однажды он выкупил все билеты на театральное представление, чтобы посмотреть его вдвоём с другом. Кроме того, он несколько раз арендовал пароходы и устраивал для своих коллег речные путешествия от Нижнего Новгорода до Астрахани. Впрочем, несмотря на успешную жизнь, Плевако 20 лет не мог жениться на Марии – до самой смерти её супруга Демидова. Фёдору Плевако пришлось оформить детей как подброшенных, а затем их усыновить.

В свободное от работы время Плевако переводил (а позже издал) с немецкого на русский язык курс римского гражданского права Георга Фридриха Пухты, а также основал газету «Жизнь».

«Человек не может жить без Бога, государство – без закона, закон – без исполнения, сильные – без обязанностей, слабые – без прав, свобода – без ограничения, человек – без души, а суд – без милости», – писал Фёдор Плевако.

Когда гениальный адвокат умер в возрасте 66 лет от разрыва сердца, одна из газет написала: «В Москве было три достопримечательности: Царь-пушка, Царь-колокол и Фёдор Никифорович Плевако. Вчера наш город лишился одной из них».

Предчувствуя скорую смерть, он завещал обязательно провести вскрытие его тела, не класть на могилу венков и не произносить речи перед погребением.

Проститься с легендой пришло огромное количество людей всех сословий, которые проводили Плевако в последний путь – на кладбище Скорбящинского монастыря. В 1929 году останки адвоката перезахоронили на Ваганьковском кладбище.

Материал подготовила на основе информации из открытых источников и фондов библиотеки Н. Е. Орлова, главный библиотекарь отдела социально-экономической литературы