В фондах Национальной библиотеки имени С. Г. Чавайна Республики Марий Эл содержится самое полное собрание краеведческих журналов и газет. Новости в газетах живут только один день, до выхода свежего номера, а потом теряют свою новизну, становятся старыми. Но с течением времени «старые» новости обретают новый смысл, поскольку позволяют заглянуть в прошлое, рассказывают о важных событиях из истории Марийского края, известных личностях, эпохальных явлениях, а также малозаметных фактах повседневной жизни.

В газете «Марийская правда» 25 ноября 1983 года была опубликована статья «В доме с мезонином». Автор статьи, А. Забиякин, кандидат технических наук, вспоминает о времени, когда судьба неожиданно свела его с выдающимся композитором и музыковедом, заслуженным деятелем искусств РСФСР, представителем большой замечательной семьи музыкантов, Михаилом Фабиановичем Гнесиным.

«Талантливый ученик А. Лядова и Н. Римского-Корсакова, М. Ф. Гнесин является автором большого количества романсов, музыки к спектаклям, в том числе к комедии «Ревизор» Н. Гоголя, оперы, симфонических монументов, ансамблей, обработок народных песен, ряда литературных произведений. Михаил Фабианович был не только учеником, но и другом, и частым гостем семьи Н. Римского-Корсакова».

Среди учеников М. Ф. Гнесина были выдающиеся композиторы Арам Хачатурян и Тихон Хренников, в 1920-е годы в классе Гнесина занимался А. Я. Эшпай.

В 1941 году, успев выехать из блокадного Ленинграда, Михаил Фабианович проводит первую военную зиму в Йошкар-Оле, куда эвакуировался вместе со второй женой, её матерью и сестрой. Здесь он работает музыкальным руководителем Марийского драматического театра. В биографических сведениях о М. Ф. Гнесине как правило упоминается лишь сам факт эвакуации в Йошкар-Олу. Тем ценнее воспоминания непосредственного свидетеля этих событий – совсем юного человека, почти ребенка:

«Мало кто знает, что в период Великой Отечественной войны, с 1941 по 1942 год, Михаил Фабианович с семьей был эвакуирован в Йошкар-Олу. Наш старый дом с мезонином по улице Советской, в котором он жил, сохранился. Этот дом стоит возле аптеки № 1. Период жизни в нашем городе совершенно выпал из биографических сведений о Гнесине, поэтому мне особенно дороги воспоминания о той поре.

Михаилу Фабиановичу было около шестидесяти, а я был десятилетним мальчуганом. Композитор был в поре творческой мудрости и расцвета творчества. Ежедневно в 10 часов, мурлыча что-то себе под нос, он медленно спускался по крутой лестнице вниз, где стояло пианино. Удивительно, что постоянно торчащая изо рта трубка и клубы дыма не мешали ему находиться в ином мире – мире музыки. Низенький, широковатый, сутулый, с длинными седыми волосами, с бородой и усами, неизменно в своей профессорской шапочке, он напоминал какого-то волшебного старичка, властвующего над красотами природы. Работал усидчиво, многократно оттачивая музыкальные фразы.

Жена и подруга Михаила Фабиановича, Елена Маврикиевна¹, была способной пианисткой, женщиной большого ума и обаяния, художницей. Она переписывала ноты мужа, проигрывала мелодии. Весь уклад семьи был мирным, некрикливым, размеренным. Единственно, чего не прощала Елена Маврикиевна, это то, что Михаил Фабианович постоянно курил шалфей за отсутствием табака, запаха которого она не переносила. Михаил Фабианови курил, почти высунувшись в форточку, или спускался вниз, где ему была предоставлена полная свобода.

Жили Гнесины очень скромно, в пределах продовольственных карточек. Основным продуктом, как и в большинстве семей, была картошка. Тихую мирную жизнь иногда разряжал сын Гнесиных, Фабий Михайлович, живший отдельно. Он на скорости влетал по лестнице, громко разговаривал, слетал обратно и импровизировал на пианино. Клавиатуры фортепьяно ему явно не хватало…

Я был вхож в мезонин Гнесиных, чем втайне очень гордился. Михаил Фабианович уважал меня за то, что я умел вбивать молотком гвозди в стену, чего у него самого как-то не получалось. Елена Маврикиевна с удовольствием слушала в моем исполнении «Маленькие этюды для начинающих» старшей сестры Михаила Фабиановича, Елены Фабиановны, профессора и основателя музыкально-педагогического института в Москве.

Тогда я и не подозревал, что в комнате, где стояло пианино и пахло дымом шалфея, свершалось чудо. Часто бывало, что когда Михаил Фабианович сидел за инструментом, ко мне вваливалась ватага друзей, еще более беспечно настроенных, чем я. Михаил Фабианович неспешно собирал свои от руки разграфленные нотные листки и, тихо мурлыча, уходил в мезонин. Ни разу не было, чтобы он предложил нам излить свою ребяческую радость на улице. Мои сверстники считали его чудаком, когда он, склонившись правым ухом к клавиатуре пианино, выслушивал его, как больного. Однажды Михаил Фабианович … прибавил громкость нашего репродуктора и сказал: «Слушайте». И мы стали слушать музыку Гнесина, написанную в нашей комнате и передаваемую марийским радио. Она оказалась мелодично-песенной, умиротворенной, успокаивающей и зовущей куда-то, где нет войны, нужды, горя, слез, где жизнь так же гармонична, как музыка. С тех пор друзья, увидев, что старик за пианино, комнату не входили, а при встрече кланялись ему так же низко, как кланялся всем сам Гнесин».

В Йошкар-Оле на базе марийского фольклора Михаилом Фабиановичем была написана «Баллада для трио». Также совместно с Львом Сахаровым и Константином Гейстом он работал над музыкальным оформлением спектакля «Салика», писал музыку к другим спектаклям.

Осенью 1942 года Михаил Фабианович решает последовать за Ленинградской консерваторией в Ташкент. Условия жизни его в Ташкенте очень сложные: долгое время они с женой живут в вестибюле Ташкентской консерватории и никак не могут получить комнаты. В 1943 году он создаёт вдохновенное фортепианное трио «Памяти наших погибших детей», часто называемое вершиной его творчества. Это сочинение является замечательным по своей проникновенности памятником-плачем и по собственному сыну Фабию, ушедшему из жизни в 35 лет, и по всем детям, чью жизнь оборвала война. Трио, исполненное и в Ташкенте, и в Москве, получило горячий отклик у слушателей.

Сестра Елена Фабиановна, основавшая в 1944 году новый вуз – Институт имени Гнесиных, зовёт брата в Москву. Он возвращается туда и возглавляет кафедру композиции Института. Ещё один его поздний шедевр – Соната-фантазия для квартета (также навеянная темой жертв войны) – удостаивается Сталинской премии.

В последние годы жизни Михаил Гнесин продолжает, несмотря на болезни, активно работать – пишет новые сочинения, статьи, воспоминания. Порой Михаила Гнесина причисляют к «забытым» композиторам. Но, как замечают музыковеды, в последние 10-15 лет произведения М. Ф. Гнесина всё чаще исполняют в разных странах, о нём пишут всё больше исследователей. Этот музыкант оставил по-настоящему большой и глубокий след в нашей культуре, и каждая встреча с его творчеством убеждает в его непреходящей ценности, независимо от моды и времени.

Приходите в Национальную библиотеку имени С. Г. Чавайна, следите за новостями на сайте библиотеки, слушайте хорошую музыку, будьте здоровы и счастливы!

Материал подготовила О. А. Севрюгина, главный хранитель фондов