В год 75-летия Великой Победы «Литературная газета» в 12 номере посвятила одну из своих полос замечательному поэту-фронтовику Григорию Михайловичу ПОЖЕНЯНУ, дважды лауреату Государственной премии России. Его творчество насчитывает не один десяток книг, несколько киносценариев, много любимых народом песен: «Друг мой – третье моё плечо…», «Мы с тобой два берега у одной реки», «Маки, маки, красные маки»…

Автор статьи Константин Тиновицкий, знавший поэта лично, с большой теплотой вспоминает те моменты, когда они встречались с Григорием Михайловичем, и тот рассказывал о войне, а рассказать поэту было о чём.

В 1939 году, семнадцатилетним, он начал служить во флоте. Чемпионом флота по боксу стал ещё в сороковом, до того, как стать разведчиком-диверсантом морской пехоты. Начал войну краснофлотцем, а закончил капитан-лейтенантом. Об отчаянной смелости Григория Поженяна на войне адмирал Ф. С. Октябрьский в своих мемуарах писал так: «Более хулиганистого и рискованного офицера у себя на флоте я не встречал! Форменный бандит! Я его представил к званию Героя Советского Союза, а он во время Эльтигенского десанта выбросил за борт политработника, обвязав канатами. И прокатил его в буруне. Жалоба в Верховный Совет. Замаячил трибунал». Поженян: «Мы выбрасывались с катеров, с моря, на немецкие береговые укрепления. Добрались до окопов. Рукопашная, ножи. Возвратились на катер. А наш идеолог спит сном младенца. Отсиделся. Я его и поучил от трусости. Методом погружения в солёную воду. Трибунал затеять не вышло, но Героя не получил…»

Навсегда Григорий Михайлович запомнил одно из своих первых заданий, когда в августе 1941 года морякам-разведчикам была поставлена задача – запустить водозаборную станцию в захваченной фашистами Беляевке. Оттуда Одесса снабжалась водой, а гитлеровцы перекрыли водопровод. Воду давали по талонам, город задыхался от жажды. Почти все моряки – участники операции – погибли. Г. М. Поженян был ранен, но его посчитали погибшим. На основе этих событий Григорий Михайлович написал сценарий к художественному фильму «Жажда». С выходом фильма на экраны подвиг моряков-разведчиков получил широкую известность.

После ранений и госпиталей Г. М. Поженян опять возвращался в диверсионную группу. «Судьба моя очень проста, во многом схожа с судьбами людей, родившихся в двадцатые годы, – говорил Поженян. – Она, по сути дела, с самого начала упирается в войну. У меня такое ощущение, что всю последующую жизнь я возвращаюсь в те годы. Каждый раз в трудные минуты жизни еду в своё прошлое: в Севастополь, в Одессу. И это мне помогает. Видимо, и стал поэтом лишь потому, что хотелось воскресить тех, кто остался навсегда молодым».

…Но на земле не случается чуда,

Тот, кто погиб, не приходит оттуда.

Были юнцами, не стали старее.

Тех, кто погибли, считаю храбрее.

Может, осколки им были острее,

Может, к ним пули летели быстрее.

Дальше продвинулись, дольше горели.

Тех, кто погибли, считаю храбрее…

В послевоенные годы в жизни у Г. М. Поженяна был Литинститут, откуда его дважды отчисляли за поддержку опальных друзей и учителей; работа акробатом в выездном цирке; завербовавшись котельщиком, работал на кёнигсбергской верфи. Отчаянная морская душа, человек, не склонявший ни перед кем головы, «жил с правдой, как с ребёнком на руках», и поэтому «его поэзия встряхивает человека для мужества, для дружбы, для любви».

Подготовила Н. М. Черных, библиотекарь отдела периодических изданий