Для миллионов фронтовиков война начиналась с песен: на вокзальных перронах, возле военкоматов, в идущих на фронт эшелонах. Песнями и завершалась – на праздничных и поминальных застольях. Десятки маршей и баллад тех лет стали истинно народными, и одна из самых драгоценных жемчужин фронтовой лирики – «Случайный вальс» Евгения Долматовского и Марка Фрадкина.

Фронтовая судьба военкора газеты «Красная Армия» Евгения Долматовского поразительна. В августе 1941 года он попал в плен и, несмотря на то, что являлся одновременно коммунистом и евреем, не погиб, сумел бежать, а затем, после проверок в «особых отделах», вернулся в строй батальонным комиссаром, не потеряв при этом ни боевого духа, ни поэтического вдохновения.

В начале 1943 года его наградили орденом Красной Звезды. С наградой Евгения Ароновича поздравляли прославленные генералы Константин Рокоссовский и Сергей Галаджев.

Массовое настроение было на подъеме – всех окрыляла Сталинградская победа. Поэт и военачальники разговорились. «Каких новых песен нам от вас ждать?» – спросил Рокоссовский, в то время командующий Донским фронтом. Долматовский рассказал о своём замысле: в танцевальном зале встретились двое; он – офицер; их свидание мимолетно, однако зарождается взаимное чувство; война тем временем продолжается, его ждут фронтовые дороги…

В январе 1943 года в нашу армию вернулись погоны, командиров всё чаще стали называть офицерами, а новая песня была призвана закрепить положение дел, стать настоящим офицерским вальсом…

«Стоит воинской колонне остановиться на ночёвку в прифронтовом селе или городке, и вот уже возникают знакомства, и откровенные разговоры, и влюбленность, и всё это носит грустный и целомудренный характер, а рано-рано – расставание, отъезд», – вспоминал Долматовский о тогдашних своих размышлениях.

Песенная лирика – особое искусство, требующее от поэта простодушия, и вместе с тем тонкой огранки каждого слова. «Ночь коротка, спят облака» – кажется, что мелодия вальса заложена уже в стихотворных строках, композитору оставалось только расслышать эту музыку…

Однажды Евгений Долматовский добирался из Сталинграда в Елец вместе со старым другом, композитором Марком Фрадкиным. Поезд шёл медленно, пропуская воинские эшелоны; перестук колес подсказал ритм офицерского вальса…

Их произведение сразу же попало к Леониду Утёсову, который моментально понял: это совершенно особенная вещь. В годы войны ещё никто так внятно и человечно не писал о тоске по мирной жизни. Аранжировка получилась изящной. Утёсов начинал петь на исходе второй минуты проникновенного вступления, выговаривал вполголоса, с благородной сдержанной грустью, каждое слово: «И лежит у меня на погоне незнакомая ваша рука…». А в конце переходил на речитатив, вздыхал: «Сам не знаю, о чём». В этих словах звучала тоска по родному дому, тревога в ожидании новых боевых испытаний – всё то, что знакомо каждому фронтовику. Здесь нет громких слов, политических деклараций, рассказывается о самом ценном и желанном для всякого человека – о любви, о мирной, счастливой жизни. Поэтому каждый считал её своей, личной.

Есть у вальса и другая история. Лётчик Василий Васильев поведал Фрадкину о том, что влюбился в девушку, с которой несколько минут танцевал под граммофон. Они даже не успели толком познакомиться – пилот срочно отбывал на аэродром. Лётчик попросил композитора: «Напишите песню об этом. Если всё получится точно, Зина поймёт, что это о нас с ней. Может она услышит, откликнется». Так и случилось, девушка, услышав по радио «Случайный вальс», откликнулась, на радио пришло её взволнованное письмо. Композитор вспоминал: «Мы связались с его эскадрильей. Но Васильев уже не мог ответить Зине: в одном из воздушных боёв он погиб смертью героя». Золотую Звезду лётчику присвоили посмертно.

Как водится, нашлись у популярной песни и критики. По их мнению, она звучала слишком интимно, чересчур камерно. И откуда, дескать, взялась эта печаль, если Красная Армия наступает и нас ждут новые победы? Офицер должен воевать, а не танцевать. И во избежание лишних проблем вальс из «Офицерского» переименовали в «Случайный».

После войны пришли иные мелодии – триумфальные, ликующие; песню Фрадкина сочли неактуальной. На несколько лет она выпала из эфира, её почти не исполняли. Но с 1960-х «Случайный вальс» всё чаще стали включать в свой репертуар известные на всю страну вокалисты классической школы, ведь с ним наши фронтовики шли в наступление, брали Берлин, грустили и влюблялись.

Эта история описана в третьем номере журнала «СВОЙ» – ежемесячного приложения к газете «Культура».

Материал подготовила Шакирова С. Д., зав отделом периодических изданий